Зато младший, тридцатилетний Виталик, так за всю свою жизнь от мамы и не уехал. Но ладно бы жил с ней и помогал — это еще можно понять. А то ведь, в его понимании, жизнь под маминым крылом это: «Мама, принеси мне суп и второе в комнату!

Мама, когда будешь обувь свою мыть, мою тоже помой! Мама, у меня в комнате ты давно пыль не протирала! Мама, где моя одежда, почему не поглажена?! Почему джинсы не постираны?!»… Только просьбы — помощи никакой!

Долго терпела эти запросы сына заботливая мать, утешая себя мысленно: «Эх.. разбаловала я младшего сына на свою голову… Да и как не разбаловать, не справилась ведь я одна с пацаном — муж мой рано меня покинул — умер от инфаркта… Хорошо еще старшего к жизни приучил…».

Выполняла его просьбы, не спорила, потакала его желаниям…

Но в один прекрасный день, когда Виталик с утра наорал на мать, за то, что, видите ли, его лиловая рубашка, в которой он ходит на работу не постирана, при всем при этом на вешалке висело еще как минимум пять других рубашек, Светлана Васильевна вышла из себя:

«Хватит! С этого дня ничего больше для тебя делать не буду! Надоело!.. Тридцатилетний мужик, а ведешь себя как маленький ребенок! Или делай все сам или ищи себе жену, которая за тебя будет стирать, убирать, готовить и прочее… Меня больше не беспокой своими просьбами!..».

Виталик опешил тогда от таких слов — обычно мягкая мать до этого старалась не спорить с сыном, а не то, что повышать на него голос.

И правда — как Светлана Васильевна сказала, так свои слова и сдержала — ничего с этого дня не делала для Виталика: ни стирала вещи сына, ни готовила ему, ни гладила. Уборку тоже в его комнате перестала делать…

Комната уже вся пылью покрылась — стол, пол, мебель остальная, как будто за прошедшие два месяца там целых два года прошло… Но упрямый Витали продолжал жить, приговаривая: «И без матери справлюсь, пойду только шаурму куплю возле метро, чтобы с голоду ноги не протянуть…».

Питался он чем попало, в комнате не убирался, стирал одежду в стиралке, но гладил потом так, что пару раз начальник на работе делал ему замечания: «А ты чего, Виталий, специально рубашку измял, чтобы на совещание не ходить?..».