Пса уже не было в комнате — вышмыгнул, поджав хвост.
Это Рома пустил его на ночь, подкармливал колбаской, но об этом — тссс! — Рома никому не расскажет.
— И кто его пустил, окаянного? Ты, Ромка, разжалобился что-ль?
— Нет, что вы, Раиса Кирилловна, зачем он мне нужен тут!
— Ты гляди мне… Это у вас там в городе собаки по квартирам сидят без движения, а у нас они службу несут, не за зря свой хлеб проедают.
— Понял, — поспешил согласиться Рома и смачно потянулся, — ууууэээээх! Хорошо как! Воздух тут у вас такой, что прям хмельно от свежести. Выспался, как давно не спал. А сколько время-то?
— Одиннадцатый час. Любитель ты поспать, однако. Устала я ходить на цыпочках, а дед, бедный, так и вовсе до сих пор сидит на диване, боится костылями стучать, не многовато ли чести для гостя, а, Ром?
Рома потёр переносицу и от этого действия тёща какое-то время двоилась у него в глазах. Когда она вновь срослась в единое целое, Рома увидел перед собой довольное приятное, по-материнскому доброе лицо с крепким деревенским загаром. Если тёща улыбалась, то загар казался равномерным, а если раскисала (то есть становилась серьёзной, не напрягала мимику), то видно было, что кожа в глубине морщин у неё светлее. В данный момент тёща благосклонно улыбалась Роме, словно смотрела на что-то приятное и умилительное, например, на славного мальчонку. Отношения между ними ещё не успели обрести ясность и Рома не понимал, как к нему относится Раиса Кирилловна: полюбила ли она его, или это презрение и неприязнь? Первая тёща Ромы имела прямое отношение ко всем бородатым анекдотам про тёщ и бедный зятёк порой был не рад, что вообще родился на свет. Всё, что он мог — это старательно испытывать к ней взаимную антипатию.
— Ну, ты одевайся, а я нам стол накрою, вместе позавтракаем. У нас, понимаешь ли, не принято садиться за стол одним, если гости в доме. Картошечку жареную будешь? Я туда яичко вобью ещё — ух, красота!
— Не откажусь.
— Ты только свою городскую одежу отложи пока. Взял что-нибудь попроще из дома? Что не жалко? Работы-то много.
— Не-а…
— Эх ты… В деревне чё-ль никогда не был?
— Нет, если честно. И бабки мои, и прабабки — все городские.
