-А мальчик, Егорушка…
-Егорка -то?А он енто…Погодь, а тебе зачем? Зинка говорила, быдто ты с полюбовником хорошо живёшь, променяла мол,мальчонку на штаны…Хотя она, тожеть, дай боже какая стерьвь была, меня всяко понужала, мол, пиисят лет живёшь Евдокия в городе, а всё по деревенски балакаешь…
А сама-то? Ииии, белая кость можно подумать, куды тама…
-Егор…где? Знаете?- тихо спросила Мария.
-Отчего не знать? Знаю конешноть, учится он в училищи…А тебе для чего знать? Думашь простит тебя, беспутую?
Хлопнула входная дверь в подъезде, раздались быстрые шаги по лестнице, Мария вжалась в стену.
-А вот и Егорушка, — елейным голосом сказала соседка, -иди, гостью встречай, чаем с конхветками пой…
Привет, баба Сань, какую гостью?
-А вон, — соседка кивнула на испуганно вжавшуюся в стену Марию, — родня твоя, хи-хи…
Мария во все глаза смотрела на красивого, высокого молодого человека, губы её беззвучно двигались, она хотела было что-то сказать, да не могла.
-Проходи…те, — бросил Егор, открывая дверь ключом, он не произнёс ни слова, пропуская вперёд Марию и отсекая возможность любопытной соседке что-то увидеть или услышать.
Мария шагнула в квартиру, много раз она представляла себе, как приедет, откроет решительно дверь и…и…и заберёт то, что ей принадлежит ей, а не этой страшной женщине.
-Я…письмо…пришло, мне сказали.
-Да, это я писал, раздевайся, просил найти тебя, мне через пару месяцев восемнадцать, опекун не потребуется, ты просто скажи им, что со мной будешь жить и всё, ты же не лишена родительских прав…
Мария кивнула, она робко жалась у стены прихожей, не могла заставить себя шагнуть туда, где ничего не поменялось за столько лет.
-Проходи, сейчас пообедаем, — буднично, будто расстались утром, говорит Егор, её сын.
Мария проходит в комнату, всё как тогда, даже запах духов, въевшийся с годами в стены, в обивку мебели, в тяжёлые шторы…
Егор не смотрит ей в глаза, да оно и понятно, ребёнок воспитан в ненависти к ней, к матери, Мария знает что виновата, не смогла биться, как львица за своё дитя, не смогла вырвать из лап паучихи…
У Марии перед глазами встали воспоминания…
-Мария, нам нужно поговорить, — в комнату к Марии, где она укачав маленького Егорушку, писала конспект, вошла величественная, а в глазах девчонки — сиротки, втройне величественная фигура свекрови.
-Да…мама…
Свекровь поморщилась, как ей не нравилось что эта…девка, называет её мамой.
Мама она для своего сына, но никак не для этой.
-Мария…ты же прекрасно понимаешь, что продолжаться долго это не может, ты обманом вошла в нашу семью, чуть не разрушила жизнь Геннадию, повесив своего ребёнка на моего сына.
Гена не хочет с тобой жить и не будет, даю тебе время собраться и уехать.
-Что? Как это…
-А ты что думала?
-Но…
В тот раз Генадий смог отстоять свою семью, он вовремя вернулся, успел перехватить Марию с сыном во дворе. Он тогда осмелился перечить матери, ночь они переночевали у друзей, а утром сняли угол у полусумасшедшей старухи.
Гена пошёл разгружать вагоны по вечерам, днём он учился, а Мария занималась с сыном и пыталась продолжать учиться.
Свекровь пришла через полгода, она уговорила сына вернуться домой сказала что всё, осознала, увидела как Егорушка похож на отца, попросила извинения у Марии и…Мария поверила.
Геннадий окончил учёбу, его по- распределению почему -то не оставили дома, а отправили далеко за пределы области, мать как ни старалась, ничего не смогла сделать.
-Не плачь, ты с мамой же будешь, ни одна и Егорушка — уговаривал Геннадий жену, — маме обещали помочь, это не надолго.
Мария вышла на работу, в библиотеку, она любила читать, зарплата была не большая, но им хватало.
Свекровь молчала, стараясь не встречаться с Марией, единственное она очень полюбила внука.
Однажды пришёл молодой человек в библиотеку, он искал одну редкую энциклопедию, Мария взялась ему помочь, нашли, молодой человек был очень благодарен, он попытался пригласить Марию в кафе, она отказалась.
Михаил, так звали молодого человека, начал приходить в библиотеку, караулить Марию везде, объясняться ей в любви.
Молодая женщина просила оставить её в покое, однажды он с силой прижал её к себе Мария еле вырвалась…
