Та-ак…

тряпочку выбросила, чем вызвала ещё один негодующий взгляд, губку положила на шкаф Стаса. Тут у каждого – свое.
Впрочем, у Томы вообще ничего своего здесь, в Ярославле, не было. Она делила съемную квартиру с двумя подругами.
Долгое время жили они с Ленкой вдвоем. Но вот однажды Ленка привела с работы Нюрку, пожалела.
Нюрка была особым экспонатом. Приехала она из какого-то бурятского таёжного поселка, где люди годами живут без электричества, потому что какие-то деятели ещё в начале века украли «линии электропередач». Поселок подпитывался и подпитывается до сего дня от генератора, живёт без магазинов и связи. Но, как ни странно, в поселке исправно работает почта, которая и присылает практически все товары и … ещё удивительней – функционирует школа. В школе – три работницы. Два учителя и уборщица.
Но каким-то чудеснейшим образом Нюрка окончила там девять классов и приехала по направлению сюда – учиться в политехнический колледж. Общежитие ей не дали, но она не теряла надежды и жила, где придется. Когда Ленка подобрала ее, привела просто перебыть несколько дней, она ночевала в подсобке их магазина, находясь в поисках очередного жилья. И было девчонке всего-то семнадцать лет.
В первый же день своего пребывания Нюрка вымыла им три окна. Хоть было уже и холодно – шла осень. Нюрка махнула рукой, и через пару часов стекла сияли в лучах осеннего заката.
К вечеру следующего дня в холодильнике появилась большая кастрюля борща. Из чего она его сварила – непонятно. Говорит, что почти все нашла в их холодильнике, который тоже, кстати, засиял чистотой.
Нюрка как будто побаивалась их, была услужлива, старательна. Да, она была младше, но дело, скорее, не в этом. Просто для нее заочница Лена, девушка модная, деловая, обожающая красивые шмотки, и «офисная дама» Тамара, уже имеющая мужчину, были почти небожителями.
У Нюрки там, в таёжном, было пятеро братьев и сестер, пьющий отец и издерганная тяжкой жизнью мама. Одежонки у нее особо и не было, и новые соседки одели ее с ног до головы. Особенно старалась Ленка.
– Господи-и…! Выброси ты эти штаны. На,– она протягивала ей свои старые джинсы, – Турция, между прочим. Носи, а то на улицу с тобой стыдно выйти.
Нюрка отказывалась, но Ленку не перепрешь. Заставила. И теперь тщательно следила за Нюркиным гардеробом, ругала, фанатично обучала премудростям моды и стиля. Нюрка подчинялась, но видно было, что этот вопрос ее никак не занимал.
Она взялась мыть полы вечерами в подъездах, и сколько Ленка не наставляла ее, чтоб она надевала туда старый спортивный костюм, подаренный Нюрке кем-то в магазине, она все равно выходила в своем фланелевой старом затертом халате, подбирала подол и намывала полы – костюм берегла.
– Свезу летом Светке, она счастлива будет, – говорила о младшей сестре.
В общем, выселять Нюрку уже не хотелось. Договорились с хозяевами и зажили втроём.
А здесь, в коммунальной квартире Стаса, Тома стала частой гостьей. Вместе они работали в торговом офисе в десяти минутах ходьбы. Тома туда устроилась случайно – позвала на свое место знакомая землячка (она сама выходила замуж и уезжала). Томка пару лет назад не поступила в институт и теперь уж не знала – нужна ей эта учеба или нет? Она закончила многочисленные курсы для работы в офисе, и эти свидетельства – полученные через интернет, работодателя вполне устраивали.
А личная жизнь с появлением Стаса зашла в тупик. Спустя год отношений Тома поняла – жениться Стас не хочет. Он был уже однажды женат, в браке ему не понравилось, у него росла дочка. А ещё он устал от капризов и требований бывшей жены, боялся обжечься второй раз. Он так тщательно заботился о предохранении, что однажды Томка даже сорвалась – хлопнула дверью и ушла. Но ушла ненадолго… Отношения тянулись, то затухая, то возобновляясь с новой страстью.
Вот и сейчас шел сезон нового всплеска страстей, подпитанный новогодним настроением, корпоративным банкетом и яркими огнями города. В офисе Томы и Стаса шли выходные, а Ленка и Нюра уже работали – их магазин открылся. Дома сидеть одной не хотелось, и Тома задержалась у Стаса. Вечерами они ещё пили шампанское, провожая и провожая старый год.
Тома поставила турку на огонь, когда в дверь позвонили. Она не посчитала звонки, но судя по тому, что никто из соседей к двери так и не пошел, звонили Стасу.
Кофе, вроде, не нагрелось – Тома направилась к двери. Открыла сразу, без задверного опроса. На пороге стояла девушка с ребенком на руках. Ребенок был в комбинезоне, девушке было явно тяжело.
– А Стас где?
Тома сделала шаг назад, запустив гостью.
– Спит…, – на автомате ответила Тома, только-только начиная понимать – кто перед ней.
– А ты Тамара что ли?
– Да…
Девушка сунула ей ребенка, Тома обхватила, ребенок был тяжёлый, пошатнулась.
– Вот! Скажешь, весной вернусь, заберу, а пока пусть…
– У вас кипит! Эй! Кофе! – раздалось с кухни.
Кофе!
С ребенком на руках Тома метнулась на кухню, подкинула повыше, перехватила чадо, посмотрела и упёрлась в маленькие глазки из-под шарфа повязанного под самый нос. Она выключила выкипевший на плиту растекшийся коричневый напиток. Выразительно глянула на соседку, стоящую рядом, но не протянувшую руку, чтоб выключить газ.
Это ж надо! Кофе пропал, и плиту теперь мыть!
Она вернулась в коридор, дверь была открыта – казалось, девушка уходит.
– В сумке всё. Она пюре любит грушевое, персиковое. Ну и мясо не забывайте. Всё! Стасу привет, – она уже легко спускалась с лестницы, с маленькой сумкой через плечо, – Скажете – его очередь, а мне тоже отдохнуть надо.