— Вы что, Надькин жених, что ли?
— Не твоего ума дело. Но если хочешь неприятностей, можешь рискнуть проверить.
Он пошёл дальше, пацаны что-то пробурчали ему в спину…
* * * * *
— Надюш, и что ты в нём нашла? — Леночка недоуменно смотрела на Надю. — А как же тот итальянец?
— У них другой менталитет, Леночка. Они нашего юмора не понимают, и жизни тоже.
— Ну это да.
— Николай Сергеевич, а у вас тот плакат сохранился? — В кабинет начальника заглянул Дима. — Может, заклеим наши с Ромкой имена и напишем «Антона и Надю»?
— Новый нарисуете. — Николай Сергеевич сердито посмотрел на подчинённого. — Что же мне теперь на место Стрельниковой, тьфу, Павлова же она теперь, другого человека присматривать? Уйдёт ведь в декрет, как пить дать уйдёт. Такая легкомысленная девица.
— Дядя Аркадий звонил. — Антон прижал к себе Надю. — Маму твою можно забирать завтра.
— И как только он договорился с этим профессором? Такая сложная операция на головном мозге. — Надя уткнулась ему в плечо. — Антошка, увидят.
— Да и пусть. Мы же зарегистрировались уже. Имеем право. А дядюшка мой — человек, умеющий находить связи везде. Это он, пока в больнице лежал, уже познакомился с кем-то. Сердится на нас, что мы свадьбу играть не стали.
— А ты? Тоже сердишься?
— Какая свадьба, Надюша? Главное, что теперь маме твоей не угрожает ничего. И кресло новое, Мишка говорит, удобное. Вот заберём её и тогда вместе с моими поедем в ресторан. Там и отметим в узком семейном кругу. Девчонки твои на меня косятся, всё никак не успокоятся. Обсуждают, что ты променяла на меня какого-то итальянца. — Антон улыбнулся. — Сама-то как, не жалеешь?
— Нет. — Надя улыбнулась ему в ответ. — Пусть обсуждают. Главное, чтобы ты не жалел, что у тебя теперь такая жена. Легкомысленная…