После службы к Анне подошла знакомая, и отведя в сторонку, зашептала:

— Не хотела я, Аня, тебя расстраивать, но похоже, тебе нужно лучше приглядывать за твоим Алексеем!
— Ты о чём? Вера, прошу, если что знаешь, не молчи! — взмолилась Анна.
— Ну, не так чтобы знаю, и собственными глазами не видела. Просто, прими как совет, — пожевала губами Вера.
— Вера! Говори! — Анна почувствовала боль — слишком сильно сжала кулак.
— Мой, ты знаешь, вахтёром на третьей проходной… с тех пор, как пальцы оттяпало… — начала Вера свой рассказ.
— При чём тут пальцы твоего Виктора? Не томи, прошу! — Анна переступала с ноги на ногу, как арабский скакун, поставленный в стойло.
— А при том, что тут его поставили на первую проходную, заместо… как его… ну неважно. И вот, значит, он видел твоего Алексея с Филатовой Людкой! Они шли, взявшись за руки, ни дать, ни взять, голубки!
— Твой Виктор видел? — упавшим голосом сказала Анна, — а что за Людка?
— Людмила Алексевна, библиотекарша. В очках, так смотрится как приличный человек, а на деле, как есть пьявка! Не один брак успела разбить.
— Так может, Виктор перепутал? Он у тебя часто с больной головой на работу выходит, — сказала Анна и пожалела. Вера обиделась.
— Так ему пальцы оттяпало, а со зрением порядок. Хоть с больной головы, хоть со здоровой! — сухо сказала она и отошла от Анны, презрительно хмыкнув.
Анна стала приглядываться к Алексею. Он был подозрительно доброжелателен, шутил и даже как-то приобнял и сказал что-то вроде: «ты у меня ещё ого-го»! Но, уже года три называл её «моя старушка». Секса она избегала, и была рада, что муж от неё много не требовал, а в последнее время и вовсе оставил в покое.
Однако сейчас слова Веры она вспоминала чаще, чем «Отче наш», они отпечатались у неё в сознании, и она решила подкараулить мужа после работы. Пошла Анна в чулан, надела на себя шубу своей старухи-матери, нахлобучила платок, натянув его на самые глаза, влезла в валенки, и пошла к проходной, где был замечен её муж с развратной библиотекаршей Людкой.
Скоро сквозь турникеты предприятия повалил народ. Анна растерялась, стоя против течения, как коряга на реке при миграции лосося. Люди стукались об неё, кто-то ругался, кто-то извинялся.
— Чего раскорячилась посреди дороги, старая калоша? — заорал на неё красномордый мужик.
— Давайте, помогу вам, мамаша — с ужасом услышала она голос Алексея, и тут же спрятав оставшуюся половину лица в воротник, бросилась прочь, расталкивая рабочий люд.
После она гадала, как теперь ей пройти незамеченной в чулан, чтобы переодеться. Муж вернулся первым и маячил у окна, высматривая её в холодных сумерках. «Ишь, беспокоится — тепло подумала она, — и не было там никакой Людки, наговорила Вера». Дождавшись, пока муж отошёл от окна, она скинув шубу побежала. Слава богу, не заметил.
Близился день рождения Алексея, юбилей. Анна с вечера нарезала салаты, замариновала мясо. С утра забежала в парикмахерскую, сделала укладку, достала лежавший два года на полке нарядный костюм, который покупала на свадьбу сына, Аркашки, да свадьба сорвалась, и костюм так и остался лежать.
На столе она развернула новую скатерть, поставила свечи в подсвечниках и красиво расставила посуду. Должны были прийти друзья с работы Алексея. Сестра мужа, Паша, уже приехала специально на юбилей из Быково, и теперь помогала Анне по-хозяйству.
— Счастливая ты, Анька, — говорила она, протирая вилки и ложки, — Алёшка у тебя не пьёт, не играет, по чужим дворам не шатается! Не то, что мой Мишка! Тут недавно неделю пропадал, я уж думала, замёрз где, всё ему простила заранее, оплакивала уже…
— И где он был? — вдруг заинтересовалась Анна, слушавшая до этого вполуха.
— А в соседней избе! — сообщила Паша, и засмеялась, но смех её был безрадостным.
— И что он там делал? К кому прибился? — не отставала Анна, представившая себе, как Пашиного мужика держит при себе какая-нибудь одинокая учительница или библиотекарь, — небось, к молодухе?

Читай продолжение на следующей странице
Остров вкуса