
– Так у нее и не болело ничего. Вот только раз и прихватило.
– Может и не будет болеть, а может… Без медсестры вам теперь нельзя. А ей сообщать или нет – уж сами решайте.
В четырехместной палате Евгения Алексеевна, наморщив лоб, смотрела в одну точку. Догадаться было несложно – поздно они приехали, оперировать ее не будут, отправляют домой помирать. Навела справки, и точно – она неизлечима.
Странно было всё это. Граница прошла меж прошлым и настоящим. Ещё три дня назад она была здорова, летала, сломя голову, а теперь можно начинать отсчитывать дни до конца.
Она лежала на больничной койке, трезво обдумывая ситуацию. Катились и катились жизненные воспоминания. Морщинки на ее лице превратились в эпические повествования.
Всегда она была боевой и бедовой. Эх, бедовой! И на Крайний север когда-то за романтикой поехала. Работала там вахтой – поварихой на сейнере. И замуж два раза выходила, и дом сама построила, вернее, на свои – на заработанные. Дочка с матерью росла, с бабкой, спасибо ей.
Повидала Евгения многое, людей разных встречала. Одно большое горе было – дочку не уберегла. Сама же ей автомобиль и помогла купить, деньгами подсобила. На нём и попала дочь в серьезную аварию, перевернулась, убилась. С мужем дочь уже тогда жила плохо, Колька был ему не нужен.
Тогда из-за внука и бросила Евгения работать, ходить по морским просторам, переехали они в Краснодарский край, в дом, который уж почти был готов.
Было это двадцать лет назад.
Колька рос славным парнишкой. И учеба, и работа – все ладится. Ничуть не ущемлён был, заменила она ему полностью мать. Бабушка у него – ого-го! Ещё и работала. Внук закончил техникум. Отслужил уже и армию.
Дом у них большой, кирпичный, с грудастым коньком на крыше. Два входа. И стоит хорошо – река видна. Обросли они хозяйством. Николай устроился в автомастерскую – неплохо зарабатывал, поговаривал о покупке машины. Но вот тут Евгения была против – боль о той покупке для дочери так и не ушла. Как будто сама – своими руками…
Но вот, что сильно беспокоило Евгению, так это то, что внук скромный больно: на танцы не бегает, девки его интересуют мало. А ведь парень-то симпатичный, да и самое время – жениться…
Но спешить прежде было некуда, и Евгения спокойно ждала.
А вот теперь … А вот теперь времени оставалось не так уж много. Никто не скажет – сколько. Ясно одно – внука надо женить быстро. Чтоб пришла в дом девушка ладная, работящая, чтоб хозяйство на себя взяла, ну и Кольку. А если б ещё успеть поучить ее премудростям дела поварского…
И страшные черные мысли о своей кончине перекрыла у Евгении эта идея фикс – успеть женить внука. Так было проще преодолеть страх, перешагнуть боль и наполнить последние свои дни осмысленностью.
– Вы уж не горюйте так. Все под Богом ходим,– вздыхала соседка по палате, прослышавшая про диагноз Евгении.
– Да я о себе-то не горюю. Пожила. Мне б внука успеть женить…
Ещё будучи в больнице, Евгения набрала номер подруги Алевтины. Надо сказать, что Алевтину можно было считать прародителем средств массовой информации. Она знала всё и про всех. Откуда она черпала информацию было не понятно, но нельзя было опередить ее новостью никогда. Как ей удавалось узнать, что на соседней улице пёс Буян сорвался с цепи, сделал подкоп, осеменил соседскую породистую собаку и благополучно вернулся – оставалось загадкой.
Хобби ее – интерес к жизни людей и их подопечных.
– И как ты себе это представляешь? Невесту-то я найду. А дальше? Пошлет тебя твой Колька! – смотрела подруга в корень.
– Это моя забота. А твоя – невеста. Чтоб хорошая девушка, чтоб хозяйственная, чтоб Кольку мово – хоп, и в руки взяла. А Колька у меня – хоть куда. Сама знаешь. Да и дом…
В общем, баба Женя ещё не успела выписаться из больницы, а процесс поиска невесты для внука уже шел.
– Коленька, помру, кто ж на хозяйстве-то у тебя будет? Женился бы… Хорошо, конечно, всё уметь, но не дай Бог всё самому делать!
– Да ладно тебе. Поправишься ещё, – Николай решил бабушке страшный диагноз не говорить, а Евгения решила не признаваться, что в больнице сама уж всё узнала.
Николай никак не мог поверить в то, что бабушка уходит. Казалось – это ошибка какая-то. Бабушка была всегда, и всегда – в одной поре: пожилая, но не старая. Была она позитивная, импульсивная, в детстве могла и подзатыльник отвесить. Но Николай знал, как сильно любит она его: горы свернёт за него и любые бедствия перетерпит.