— Ну, это ещё не самое большое счастье. — Тихо приговаривает Вика, пеленая крохотную внучку. — Вот оно, самое большое счастье. На папу похожее. Говорят, если на папу, то счастливая будет.
— А бабуля говорила, что маленьких не понять.
— Ну как не понять. Смотри, глазки папины, и носик. А губки… Губки, кажется, твои. И правда не понять.
— Мамуль, смотри, какие костюмчики мы с Мишей купили. Вот этот розовый, как тебе?
— Аля! Да куда же столько? Она моментально вырастет и поносить не успеет.
— Я просто не смогла остановиться. — Смеётся Аля.
— А Миша что? Он куда смотрел?
— Мама, мне кажется, Миша просто наслаждается тем, что нам с малышкой хорошо. А мне хорошо с ним, мамочка. Я потом Полинке ещё платье куплю. Помнишь, как ты мне в садик на праздник покупала, с большим бантом?
— Который потом мотался по всей группе. — Вика не может удержаться от смеха. — Как не помнить.
Рыжие волосы собраны в хвост. На Альке уютный домашний халатик. Вика смотрит, как дочь укачивает их общую родную засыпающую кроху, касается губами её пахнущей молоком щёчки и тихо шепчет.
— Принцесса была
Прекрасная,
Погода была
Ужасная…
Поднимает на Вику счастливые глаза.
— Уснула. Пойдём, мамуль, чаю попьём и поболтаем о своём, о женском.
В рассказе использован отрывок из стихотворения Генриха Сапгира «Людоед и принцесса»