— Ничего, пусть на хозяйстве остаются, а мы с тобой в больницу поедем, вот скоро молоковоз пойдет, так и поедем.

— Так собраться же надо.
— А я помогу.
В районной больнице строгая доктор в очках, увидев, что женщине сорок два года, с сочувствием спросила: — Как же вы так, рожать в такие годы… да и здоровье ваше крепким не назовешь.
— Ой, батюшки, — охнула Таисия, — ведь догадывалась я, да протянула.
— Ну, и что делать будем? – спросила доктор.
— А я у мужа спрошу, он у меня тут рядом, меня ждет.
Домой возвращались притихшие, как будто удивленные новостью. И оба думали, как сказать старшим детям — Сашке уже двадцать, а Нинке четырнадцать.
— Ну, ладно, чего уж, подумаешь, — сказал Сашка смущенно, — родится брат или сестра, только пусть побыстрее, а то мы с Галкой думаем пожениться.
— Ничего сынок, все будет в самый раз, мать родит, потом тебе свадьбу, потом у тебя дети, в общем, все по расписанию.
Из-за состояния здоровья Таисию увезли рожать в областной центр, и от того Петр расстроился, сильно переживал за жену и все думал, верное ли они решение приняли, что оставили ребенка. Нет, он не боялся, что теперь у них будет трое детей, он боялся за жену.
Но все обошлось, хоть и с немалым риском. Таисия с новорожденным приехала домой какая-то другая. Бабы в селе говорили: «Как будто обновилась Тася, взгляд даже другой стал».
И в самом деле, ее голубые глаза светились счастьем. – Ну, вот, Петя, считай, что на старости лет нам с тобой подарок будет — сыночек младшенький…
— Ага, — улыбался Петр и огромными ручищами трепетно держал сына.
С явной подачи Сашки и Нины братишку назвали Васей, Васенькой. А со временем стали звать Василек, потому как глаза у него голубые, как у Таисии.
Сашка хоть и отделился после женитьбы, но забегал часто, брал брата на руки и подкидывал вверх, а тот смеялся, обнимал Сашку и просил, чтобы еще.
Нина часто возилась с братиком вместо матери, закинув его на горбушку, шла на улицу.
— Нина, айда с нами, — кричали девчонки.
— Я с Васькой вожусь.
— Пойдем, мы по очереди будем водиться. – И подружки охотно брали голубоглазого мальчика с вьющимися русыми волосиками на руки, и никогда он им не был в тягость.
— Брось, доча, сама достираю, отдохни, или уроки делай, — просила Таисия, — и так ты мне помощница большая.
В школу Вася пошел в новенькой форме, купленной в райцентре и в новых ботиночках.
Игрушки в доме тоже не выводились. У Сашки никогда таких игрушек не было, а у Васи и конструктор, и машины разные, и игры настольные, ну и велосипед, конечно.
И каждый год родители провожали сына в школу, оставаясь первого сентября на торжественную линейку. А в пятом классе Вася заупрямился. – Один пойду, — нахмурив брови, сказал он.
— Так мы проводим, сегодня же линейка будет, мы только в сторонке постоим, — сказала Таисия.
— И чего со мной идти? Сам пойду! Или вон с Сашкой, он Аньку в школу поведет, вот и я с ними.
— Ну, ладно, тогда хоть с Сашкой, — согласился Петр.
Таисия, сорвав в огороде осенние цветы, сложила их в букет и отправила сына в школу. Долго смотрела вслед и даже прослезилась.
Когда Вася был в старших классах, родители заметили, что как-то сторонится он их, не хочет чтобы в школу наведывались. Разве что на классные собрания – тут уж не отговоришь.
Но надо сказать, что учился он неплохо, спасибо старшей сестре, даже выйдя замуж, она наведывалась к родителям и проверяла Васины тетради и дневник. Так что в техникум Вася Пономарев поступил без особого труда.
Таисия собирала огромные сумки, пока он был студентом и вместе с Петром везли в город, чтобы младший там не голодал. Ну и деньгами, конечно, помогали.
Устроившись после техникума в строительное управление, получил комнату в общежитии, обрадовав родителей.
— Васька-то у нас человеком вырос, — радовался Петр, — молодец парень.
— Только приезжает редко, — вздохнув, сказала Таисия.
За эти годы они с Петром заметно сдали. И седина в волосах, и морщинки у глаз — возраст себя выдает. Одна радость – дети и внуки.
Но Василий тоже как-то проговорился, что есть у него девушка.
А может и промолчал бы, но Таисия выпытала. А потом переживала, что молчит сын, не очень-то разговорчив, слова из него не вытянешь.
— Ох, отец, что-то младшенький наш не едет, как бы чего не случилось.
— Да не впервой, приедет, сама же знаешь, он теперь редко наведывается.
— Да не могу я, переживаю. У нас полное подполье овощей и в погребе соленья стоят, а сынок может голодает там… давай, Петя съездим.
— Ну, тогда собирай сумку.
_________
Октябрь выдался дождливым, и только иногда небо разъяснивалось, и голубой небосвод обещал, что скоро выглянет солнце.
Они так и выехали по солнышку, а в городе снова накрапывал дождь: то пойдет, то перестанет.
Подойдя к общежитию (оставалось всего несколько метров), остановились, потому как Василий, статный молодец, русоволосый и голубоглазый, вышел как раз из общежития с милой, улыбающейся девушкой, придерживая ее за талию.
Родители так и застыли, хотели окликнуть… девушка повернулась к ним спиной, не заметив их. А сын, увидев родителей, вдруг поторопил ее, и они скрылись в маленьком сквере, укорив шаг.
— А-ааа, — в растерянности попытался что-то сказать Петр, — а куда это он?
Таисия, в осеннем пальто и цветном полушалке, испуганно смотрела вслед сыну.
— Петя, так он разве не видел нас?
Петр осунулся, догадка мелькнула на его морщинистом лице.
— Не думаю, — тихо сказал он.
— Может, вернется? Видел же нас… и эта девушка, это, наверное, его невеста, он ведь говорил про нее.
— Ладно, мать, давай подождем, вон скамейка, присядем, пока дождя нет.
Просидев полчаса, почувствовали, что стали замерзать, да и дождь снова пошел.
— Пойдем, хоть зайдем в общежитие, авось вахтер не выгонит, а то замерзнешь у меня.
И как только поднялись, вынырнул Василий и прямо к ним навстречу.
— Сынок, куда же ты пропал? Ты же видел нас…
— А чё вы приехали-то? Не договаривались же, — спросил сын.
— Так ты сам не едешь, картошки вот привезли тебе…
В небольшой комнате сына родители разгрузили сумку.

Читай продолжение на следующей странице
Остров вкуса
«ВОЗДУШНОЕ ТЕСТО ДЛЯ ВАРЕНИКОВ»