Обеспокоенная Вероника на ходу взяла кухонное полотенце, чтобы вытереть влажные руки, и вышла в прихожую.

С первого взгляда она поняла, что случилась беда. Сын стоял поникший, сам не свой. Он доверчиво поднял глаза на мать и сердце Вероники дрогнуло — столько в его взгляде было боли. Она схватила его за воротник, всмотрелась пристально:
— Ты подрался?! Тебя избили?!
— М-мам… Мама… Там…
Он весь сморщился, борясь с подступившими слезами.
— Говори уже и ничего не бойся!
— Мам, там собака… В мусорке. Она ранена. Мусорка не обычная, а как дыра под домом. Я хотел ей помочь, но она зарычала. Она не может встать, мам, а на улице холодно. На нее мусор сверху накидан.
Вероника немного выдохнула — главное, что с сыном всё хорошо.
— Где она? Возле нашего дома?
— Нет, на другой улице, по дороге в школу. Давай сходим? Ей нужно помочь!
— А ты кого-нибудь просил из взрослых?
— Просил. Никто не захотел. Все отмахивались, — опустил глаза мальчик.
— Вот что, Тимофей. Уже поздно и темно на улице. Ты раздевайся, снимай куртку. Может эта собака просто устала и решила отдохнуть?
— Нет, она встать не может.
— Тебе так показалось в потёмках. Давай подождём до утра. Если утром она всё ещё будет там, тогда что-нибудь придумаем. В МЧС позвоним или в полицию. Хорошо? Ты посмотри, у тебя у самого руки ледяные, раздевайся скорее!
Тимофей стал неохотно расстёгивать куртку.
— Мам, а если она там замёрзнет до утра?
— Это же собака, Тимош, тем более я уверена, что она бездомная, привыкла жить на улице, у неё шуба. Ничего ей не сделается.
Терзаясь сомнениями, Тимофей разделся и отправился в ванную мыть руки. Он подставлял замёрзшие ладони под струю горячей воды и не мог перестать думать о той собаке и о её испуганном, забитом, отчаянном взгляде из темноты околоподвальной дыры, из люка, в который по мусоропроводу сбрасывались жильцами отходы. Он запомнил, что собака была самой обычной, беспородной, с рыжими подпалинами на щеках. Сколько же она там пролежала? И почему не может встать? Тимофей в подробностях воскрешал встречу с животным и ему становилось плохо, очень плохо на душе, даже паршиво, и начинало мутить.
В тот вечер, закинув по домам рюкзаки, они с другом отправились на прогулку. Было тепло для Хабаровска, но морозец держался и снег не таял. Домой возвращаться не хотелось и ребята долго катались с горки на ледянках и просто на ногах, воображая себя сноубордистами. Что их дёрнуло сократить дорогу и пойти не по тротуару, а вдоль дома по узкой утоптанной тропе? И что сподвигло Тимофея повернуть голову и увидеть в дыре мусорного люка пару блеснувших глаз? Вначале Тимофей подумал, что это кошка. Они с другом приблизились и наклонились… Собака.
— Придержи меня за ноги, попробую её достать!
Тимофей распластался у входа в люк и потянулся вниз, но собака на него зарычала.
— Да ну её, пошли домой. Она спит там, — сказал друг.
— Пёсик, пёсик! Иди ко мне! Тю-тю, тю-тю! — позвал собаку Тимофей, но она не шевелилась. — Иди ко мне, иди ко мне, моя хорошая, я помогу тебе! — продолжал нырять в люк мальчик. Собака в ответ порыкивала.
Тимофей включил фонарик на мобильном телефоне и посветил вниз. Собака была в мелких частых укусах, а на задней лапе виднелась большая рана. Ну как оставить такое несчастное создание в беде!
Следующие полчаса одиннадцатилетний Тимофей дожидался прохожих-мужчин и едва не плача умолял их помочь собаке выбраться наружу. Но люди отмахивались. Молодые парни, взрослые мужчины, пенсионеры — все. Даже друг оставил Тимофея, потому что проголодался и опаздывал домой. Прохожие говорили:
— Тебе зачем это надо? Не трогай его, иди домой, он сам выберется, когда захочет.
Утром Тимофей вскочил намного раньше обычного и застал на пороге одетую к выходу мать. Вероника работала в детском саду и на работу ей было к семи утра.
— Ну проверь его, проверь. Уверена, он уже убежал, а ты беспокоишься зря. Заспанный весь, не выспался, переживал, да?
Тимофей вздохнул. Быстро собравшись, он вышел. В подъезде он взглянул на угол под лестницей — год назад он нашёл там в коробке четверых котят. Вместе с матерью они вылечили их от блох, выкормили и отдали в добрые руки. Ни одна покинутая людьми животинка не оставалась безответной в сердце мальчика. У них дома две кошки и собака и только одну кошку, первую, мама Тимофея взяла с рук, остальных животных они подобрали на улице. Летом он нашёл мёртвого голубя и тоже не смог пройти мимо — похоронил его под деревом в парке. Если видел Тимофей, что какой-то бабушке трудно волочить сумку с продуктами, он первым вызывался помочь, если было тяжело старику успеть перейти оживлённую дорогу, Тимофей был тут как тут, никогда не отворачивался, никогда не надеялся на доброту других. Он даже к мужикам, на вид опустившимся, подходил и уточнял у этих валяющихся под лавками тел: им плохо или просто пьяные? Потому что все идут и идут мимо, а вдруг человеку действительно плохо, мало ли?

Читай продолжение на следующей странице
Остров вкуса