Женщины, стоявшие кучкой, замолчали и осуждающе качали головами, было заметно как им хочется посплетничать, обсудить, раздавить своим гневом бессовестную Инну, но эти добродетельные женщины терпели, они ждали пока уйдёт эта бесстыжая, чтобы в полно мере насладиться своим гневом, выплеснуть на неё ведро злости и пренебрежения.

Ты надо же, вот мерзавка какая, ходит и никого не стесняется, тьфу, трижды тьфу на неё.

Инна разочарованно вздохнула и развернулась от прилавка.

-Что очень хочется?- участливо спросила продавец, Катя.

-Да, — ответила тихо, едва сдерживая слёзы.

-Слушай, я когда второй девкой ходила, тоже хотела сока томатного, жуть как, смотри, пасту берёшь, разводишь с водой, чуток соли, вот тебе и сок томатный.

Инна сомневалась.

-Погоди, — Катя быстро сбегала в подсобку, вынесла стакан с чем-то красным, — на пей, пей не бойся…

Девушка взяла обеими руками стакан, сделала глоток, потом начала пить, выпила весь, счастливого вздохнула, прошептала благодарность.

-Ну вот то-то же, вон в маленьких банках паста, бери…

Девушка купила баночку томатной пасты, прижала к себе и не замечая никого, счастливая, пошла домой.

-Гляди-кася, — едва успела закрыться дверь за Инной проговорила нетерпеливо одна из женщин,- бесстыжая какая, ить носят ноги, тьфу…

-Совсем обнаглели, — подхватила другая, — во девки пошли, нагуляла пузо и ходит нос задрав, тьфу, срамота. Села бы и нос не казала, раз такое сотворила, а она, ты погляди — ка что…Сок ей подавай, о наглая!

-Да не говорите, бабочки, я бы на месте Людмилы, все глаза бы выцарапала…

-Ну зашипели змеи, ты бы тётка Клава рот закрыла, да ползунков лучше купила с пелёнками,- оборвала их разговор Катя,- шипишь стоишь, а девка между прочим, внука твоего или внучку носит.

-Я? Да на чёрта мне тот сураз сдалси…Да чтобы я, да как ты такое можешь говорить, Катька…Эта шлёндра к парнишке увалилась в постель, а я должна что -то покупать? Да шиш с маслом, да я и близко не подойду…

-Да ладно тебе, раскудахталась…Близко она не подойдёт, подпустят ли? Отольются вам сиротские слёзы и тебе тётка Клавдия и парнишке твоему, кобелю безхвостому.

Как пакостить, так он первый, а как жареным запахло, так в кусты, тьфу, мужик называется. поджал хвост и под юбку к жене, да мамке.

-Да что ты Катя, уж не хочешь ли Геньку моего обвинить во всём?

-Хочу, тётка Клавдия, ой как хочу. Слышала я ,как он этой дурёхе маленькой зубы заговаривал, что мол, с Людкой разводится, не любит её и никогда не любил…Шоколадки бегал покупал, счастливый, да окрылённый бегал, а как напакостил, так в кусты.

Заступиться за девку некому, были бы братья или отец, так быстро бы хвост прижали кобелю шелудивому.

А что там бабка старая одна, что она может?

И ты, Ольга, Люду свою воспитала тетерей, чуть что к мамке бежит, собирает свои тряхомудии в узлы и плетётся, ревёт коровушкой, вот Генька и ищет на стороне счастья-то.

Раскудахтались тут, идите, мне работать надо.

-А что ты Катя, можно подумать, если бы такая хищница до Мишки твоего пристала, то ты бы смолчала? Поди первая бежала бы морду бить.

-Ага, Мишке…Нашли хищницу, не стыдно вам, бабы?

-А что нам стыдиться? Мы к чужим мужикам в койку не прыгаем.