Иногда, стоя у прилавка, она задерживала взгляд на куриных котлетах — таких, какие раньше готовил муж, — но всегда брала только половинку серого хлеба да пакет с кефиром или молоком, иногда куриный суповой набор по акции и немного картошки.

— Доживу как-нибудь, — шептала она, перебирая кошелёк с потрёпанными купюрами.

Тот день ничем не отличался от других. Моросил противный осенний дождь, когда она, прижимая к груди драгоценный пакет с покупками, ковыляла к подъезду. Вдруг за спиной:

— Алинка? Господи, да это же ты!

Голос прозвучал так знакомо, что у Алины Петровны задрожали руки. Перед ней стояла высокая пожилая женщина в ярком плаще, с тростью в одной руке и стильной сумочкой в другой. Она с радостью смотрела на свою старую приятельницу.

— Лидуська? Не может быть…

Лидия Егоровна — та самая девчонка, с которой они в детстве бегали купаться на ближайшую речку и лазали в соседний сад, воровали яблоки! Теперь перед ней стояла седая старушка, но в глазах всё так же прыгали озорные искорки.

— Ты тут живёшь? — кивнула она на соседний дом.

— Нет, в следующем, — махнула Алина рукой на соседнюю пятиэтажку.