Не дело! Мало ли какая вожжа под хвост сыну попала?! Любовь… Знал бы еще, что это такое, охламон! Семья же уже есть! Ребенок! Наследник всего рода Сумароковых! Это вам не кот начихал! А Олег Васильевич, щучий сын, что задумал?! Разводиться?! Не будет этого!

— Пап, ты, конечно, настаивать будешь на том, чтобы я Ольгу не бросал. Чтобы жил с нею ради сына. Да только не могу я! Понимаешь ты это или нет?! Не люблю я ее!

— А когда дитя делал, любил?! – все-таки дал волю гневу Василий. – Когда в дом ее к нам с матерью привел? Когда под венцом стоял?!

— Не начинай, а?! Затея с венчанием ваша с мамой была. Не моя! Вы хотели, чтобы все, «как у людей»! И даже не удосужились мне объяснить, на каких это людей вы равняться вздумали. Всегда своим умом жили, а тут – на тебе! Решили моде соответствовать!

— Ох, Олег! Не был бы ты мне сыном, я бы…

— Что, пап? Поучил бы по-свойски? Так, давай! Я ж не против!

— Нет у тебя уважения к старшим, — вздохнул Василий. – Мать плохо помянул сейчас. Венчаться она тебя уговорила, а ты согласие дал. И в беседах с батюшкой не раз говорил, что милее Ольги для тебя никого нет. А теперь что?

— Была мила, да перестала! – отрезал Олег. – Так тоже бывает!

— И что же ты теперь делать думаешь? – Василий решил прощупать почву.

— Разведусь. Женюсь на Даше. И буду жить счастливо!

— А Сережка как же? Сын твой?

— Со мной будет жить!

— Это как же?