Про родного отца Варя долго ничего не спрашивала. Она его не помнила, хотя знала, что он был. С двух лет её воспитывал отчим, которого она называла отцом, он же её и усыновил. Когда ей было тринадцать, отношения с отчимом сломались: ей казалось, что он много требует, много ругает, не даёт ей жить. И тогда она захотела увидеть родного отца. Три месяца тянула из мамы жилы, требовала дать имя, адрес, номер – хоть что-то. Мама изображала немую статую и ничего не говорила. Варя слышала, как мама и отчим шептались, видимо, решали, говорить ей правду или нет. Как бы она ни ссорилась с отчимом, Варя была уверена, что это он уговорил маму признаться.

– Он погиб, – сказала мама. – Разбился в горах.

Странно, что Варя ей тогда поверила. И не попросила никаких подтверждений, родственников хотя бы могла найти. Но не нашла.

– Я позвонила ему. Он согласен сдать анализ. Если он подойдёт, тебе сделают пересадку костного мозга. И всё будет хорошо.

В тот момент Варя поняла, что хорошо уже не будет. Никогда. Мать её обманывала, отец бросил, отчим самоустранился, заявив, что насильно мил не будешь. Кому она теперь нужна? Поэтому и заболела, природа избавляется от ненужного.

– Я не хочу! – сказала Варя. – Не надо никакой операции, ненавижу вас, не хочу жить!

Мама пыталась её обнять, но Варя вырвалась и ушла в свою комнату.

Небо сливалось с висящим в воздухе туманом, так что невозможно было понять, где горизонт. Варе нравилось, что её окна выходят на пустырь, хотя мама вздыхала, когда они только переехали, что как неудачно: остальные окна выходили во двор, что Варе казалось, наоборот, скучным. Так она могла видеть закат, а во дворе только дети и старушки. Но сегодня заката не было, мир погрузился в серую мглу и не собирался из неё выходить даже в минуты между днём и ночью. Мир темнел и расплывался, как и вся Варина жизнь.