— К ней, к кому же еще, — лениво растягивая слова, ответил Михаил и пошел дальше. Он бы на мотоцикле поехал, да сломался его транспорт.Таисья будто ждала, стояла у ворот, плечом опершись на потемневшие от времени доски.- Вот, — начал Михаил, — пришёл, принимай, как говорится, хватит, отбегался, сдаюсь.Дрогнули ресницы молодой женщины, смотрит на Михаила, так смотрит, будто вспоминает всю свою жизнь.***- А я выше всех! – кричит десятилетняя Таська, забравшись на дерево. Местные ребятишки после школы, как воробьи, уселись на фруктовых деревьях заброшенного сельского сада. Сад этот известен еще до сороковых годов. А нынче, в шестидесятых, почти забросили. Растет там разная мелочь, но ребятня ранетке рада. А больше всего в прятки любят играть, да по деревьям лазать.- Таська, слезай, — кричит старшая сестра Тоня, — вот я тебе, — она грозит кулачком, обещая разобраться с непоседливой девчонкой.Треснула ветка и с шумом упала Тася, пролетев несколько метров и больно ударившись о землю. Может и обошлось бы, да старое поваленное дерево лежало рядом, вот его и задела. Лежит девчонка, будто онемела от страха, глаза безумные, губы трясутся, ручонки тянет, будто зацепиться за что-то хочет, не понимая, что уже всё, на земле лежит.Сбежались испуганные ребятишки, поднять пытаются, не знают, глупые, что не надо ее трогать. Кричит Тася, напугала всех.Увидели Захара Зыкова, он неподалеку овец пас, как раз лошадь запряжена была. Подкатил, глянул и понял, что покалечилась девчонка.С той поры Таисью куда только не возила мать. Сначала в районе операцию сделали, нога-то у нее сломана была, да так неудачно, что никак выправить не могли. Потом в область ездили, еще одну операцию сделали. И снова никакой надежды, что восстановится.